— Милорд, — сказал он, — ведь это было просто игрой, а не настоящей схваткой. Но если миледи пожелает, в следующий раз я буду бороться с ней на равных.

Услышав ответ Джерваля, сэр Эндрю одобрительно кивнул.

— Отлично сказано, сэр.

— Похоже, отец прекрасно воспитал вас, — сказал Ричард Джервалю. — А теперь, дочь, говори то, что хотела.

Чандра поднялась и спокойно оглядела собравшихся.

— Я хочу воздать должное Джервалю де Вернону. Если бы не его ум и храбрость, моему отцу пришлось бы связать себя родственными узами с мерзавцем Грейламом де Мортоном. Мы должны позаботиться о безопасности Кройленда. Благодарю вас, Джерваль де Вернон!

Все громко закричали «ура».

Джерваль поднялся:

— Я польщен тем, что вы так чествуете меня. Но должен добавить: во время схватки с врагом леди Чандра спасла мне жизнь. Когда менестрели станут воспевать события той ночи, пусть они вспомнят не только меня, но и вас, миледи.

Чандра, не ожидавшая такой похвалы, восхищалась этим человеком. Она не слышала, чтобы мужчины делили свою славу с женщинами, и великодушие Джерваля покорило ее.

Потом поднялся лорд Ричард:

— Пусть дома Вернона и Эйвенела навсегда сохранят дружбу.

И снова прогремело «ура». Чандра смотрела на Джерваля. Он был очень похож на ее отца: белокурый, статный, сильный и умный. Ей нравился Джерваль де Вернон, и она знала, что будет скучать о нем, когда он покинет Кройленд.

— Вы мне так и не рассказали о вашей жизни у графа Честерского, — заметила Чандра, отламывая кусок теплого хлеба. — Отец говорил, что граф — человек строгих правил и без чувства юмора.

— Да, он строг, но справедлив.

— Я также слышала, что у графа есть дочь.

Джервалю очень хотелось, чтобы эти слова были проявлением ревности, однако, похоже, Чандра просто дразнила его.

— Ее зовут Эйлин, она невысокая и некрасивая.

— Ну что ж, тогда понятно, что вы приобрели мастерство и опыт, находясь у графа Честерского. По вечерам вам нечем было заняться.

— Напротив, — возразил Джерваль, — у графа есть еще младшая дочь, Джоан. Вот ею действительно можно залюбоваться. — На самом деле Джоан следовала за ним как тень, и это раздражало его. — Впрочем, там были и другие девицы, — добавил Джерваль, бросив взгляд на Чандру.

Он увидел, как Чандра изменилась в лице, и это обрадовало его, Чандра посмотрела на Мэри. Хотя Марк пытался завязать с ней разговор, Мэри была замкнута и молчалива.

— Иногда мужчины… отвратительны, — проговорила Чандра.

— По-вашему, женщины всегда добродетельны?

Насмешливый тон Джерваля отвлек Чандру от дурных мыслей.

Между тем лорд Ричард попросил Сесила принести лиру. Чандра положила инструмент на колени, осторожно прикоснулась к струнам и взяла несколько аккордов. Мелодичные звуки наполнили зал.

Джерваль откинулся назад, не сводя глаз с Чандры, с ее волос, которые золотистым каскадом упали на ее плечи, когда она склонилась над инструментом.

Чандра обратилась к собравшимся:

— Это старинная бретонская легенда. Юная леди сокрушается, что ее любимый мертв, но она все равно верна ему.

Девушка запела прекрасным глубоким голосом:

Джервалю нравились слова песни. Он даже подвинулся ближе, чтобы лучше видеть лицо Чандры и наблюдать, как меняется выражение ее глаз.

Мелодия звучала все громче. Джервалю казалось, что за грустными словами песни скрываются истинные чувства Чандры. Он пристально смотрел на ее гладкую кожу и нежные, чуть приоткрытые губы. Видя, как тонкие пальцы перебирают струны, он ощущал неизъяснимое блаженство. Джерваль вдруг представил, как обнимает Чандру, как прижимает к себе её стройное тело, а она шепотом произносит его имя, говорит, что не может жить без него. Голос девушки звучал все тише и тише, пальцы все медленнее перебирали струны.

Джерваль видел ясные и чистые глаза Чандры. Она улыбалась. Вдруг он понял, что страстно хочет ее. Он никогда не хотел так ни одной женщины. Чандра встала, поклонилась и отдала лиру Сесилу. Джерваль сидел, не замечая громких криков одобрения собравшихся, так же, как и он, восхищенных мастерством Чандры.

— Ее научил этому менестрель Генри. Однако она поет трогательнее, чем он, — заметил лорд Ричард, повернувшись к Джервалю. — Кажется, вы удивлены, что Чандра пела о любви?

Джерваль покачал головой. Неужели лорд Ричард считает его таким глупцом?

— Женщины любят такие темы, — ответил он.

— Да, конечно.

Чандра подошла к Джервалю:

— Скажите честно, вам понравилось мое пение?

— Признаюсь, что в этом я никогда не стану состязаться с вами, — улыбнулся Джерваль. Теперь он понял — лорд Ричард попросил Чандру спеть, чтобы он убедился, какая страсть таится в душе девушки.

Джерваль обратился к лорду Ричарду:

— Хотелось бы надеяться, милорд, что наши семьи породнятся.

Ричард улыбнулся и кивнул, полагая, что и его дочь согласится на это.

Глава 4

Утро было хмурым и прохладным, поэтому Чандра закуталась в плащ и быстро направилась к полю. Сегодня она встала позже обычного, но ей все же не удалось пропустить утренние молитвы. Девушка нахмурилась, вспомнив, как отец Толберт укорял ее за то, что она провела вечер в обществе мужчин, а не осталась на женской половине, как и подобает молодой леди. Скорее всего мать попросила отца Толберта пожурить дочь. Чандра давно уже поняла, что с отцом Толбертом лучше не спорить.

В зале не было никого, кроме слуг, когда Чандра съела сыр с только что испеченным хлебом и выпила кружку зля [4] . Служанки любили посудачить насчет набожности леди Дороти, а лорд Ричард всегда проявлял благосклонное внимание к этим девицам. Именно об этом и подумала сейчас Чандра, вдыхая прохладный утренний воздух. Она надеялась, что дождя не будет, иначе ей придется сидеть дома. Сэр Малькольм и сэр Эндрю оставались в Кройленде со своими приближенными, и это было чревато неприятностями, ибо мужчины очень раздражительны в плохую погоду.

Особенно брюзглив и задирист был сэр Малькольм. Казалось, спор доставляет ему наслаждение. Более всего он любил говорить о бездарности короля. Вчера за ужином сэр Малькольм так расходился, что Чандра опасалась, как бы он не запустил в кого-нибудь тростью.

«За последние тридцать лет Генрих ничего путного не сделал, только вымогал у нас деньги, — вспомнила Чандра слова сэра Малькольма. Тыльной стороной руки он вытер с губ остатки красного вина. — Симон де Монфор — вот кто может многое совершить для Англии».

«Он незаконно заключил короля в тюрьму, — возразила ему Чандра, — а затем узурпировал власть».

«Откуда тебе знать, девочка, что происходило, в те годы?» — заметил сэр Эндрю. Так же, как и сэр Малькольм, сэр Эндрю уже привык к тому, что Чандра постоянно находится в мужском обществе, и не удивлялся, когда она высказывала свое мнение. А вот Джерваль; как показалось Чандре, странно смотрел на нее.

Джерваль вмешался в разговор и попытался погасить накал страстей.

«Говорят, Эдуард ненавидел де Монфора, но о том, что ему предстоит стать королем Англии, узнал именно от него, а не от отца, страдающего старческим слабоумием».

«Да, это правда, — согласился сэр Эндрю, — у Симона были добрые намерения. Он вполне мог убить Генриха, но был слишком честен».